— Нико, расскажи о том, как ты в детстве начал заниматься хоккеем, и как получилось, что ты стал вратарем?

— История, на самом деле, обычная — все начиналось с того, что мы каждый день «гоняли» шайбу на улице. Я играл и в футбол, но тянуло меня больше к хоккею, и я могу точно сказать, что страсть к этой игре во мне с самого детства. Заниматься я начал в девять лет, и целый год отыграл на позиции нападающего, хотя я всегда хотел быть вратарем. Но в моей команде вратари уже были, и ради желания попробовать себя на этом месте мне пришлось поменять команду. В новом коллективе я вообще стал единственным голкипером, и играл в каждом матче.

— Помнишь свою первую тренировку на льду?

— Если честно, нет, зато помню матч, в котором забросил первую шайбу. Было здорово — мы, еще совсем мальчишки, играли на первом для себя турнире, да еще и выиграли его.

— Тебе доводилось забивать голы уже с позиции вратаря?

— Нет, но однажды я практически сделал это, мне было лет пятнадцать, наверное. Мы играли в плей-офф, матч подходил к концу, соперники оставили ворота пустыми и мне удался просто великолепный бросок — шайба высоко пролетела над площадкой и шла точно в ворота, но защитник все-таки успел эту шайбу остановить. Через некоторое время мы встретились с этим игроком в команде «Пеликанс», он вспомнил про тот момент и сказал: «Ты, конечно, извини, надо было в тот раз позволить тебе забить». Но, в любом случае — это совсем не моя работа. Мое дело — останавливать шайбы.

— Покупать ребенку хоккейную форму каждый год — а особенно вратарскую — удовольствие не из дешевых, по крайней мере, в России...

— В Финляндии это тоже весьма дорого. Я могу только сказать спасибо маме и папе за то, что они делали для меня. А так как я еще и рос быстрее, чем большинство детей, то каждый год мне приходилось покупать как минимум два комплекта щитков и два нагрудника разных размеров. В общем, это было довольно непросто для моих родителей, и я очень им благодарен и надеюсь, что теперь я смогу сделать для них что-то значительное и обеспечить их.

— У тебя были моменты, когда ты хотел закончить с хоккеем?

— Когда мне было лет 18-19, дела шли не очень. Я играл не так много и не так хорошо. Я уже стал подумывать о том, чтобы заняться чем-то другим в жизни, но потом получилось так, что я подписал контракт с новой командой — «Пеликанс» из Лахти, в которой тогда работал великолепный тренер вратарей — Паси Нурминен. Он дал мне шанс и очень много мне помогал, а самое главное — вернул мне желание играть в хоккей и получать от этого удовольствие. И во мне снова разгорелась страсть к игре.

— А в каком возрасте ты вообще стал понимать, что хоккей станет твоей профессией и делом на всю жизнь?

— Я всегда об этом думал, с самого детства. Но особенно об этом задумался после перехода в «Пеликанс», когда понял, что если я буду работать изо всех сил, то смогу хорошо зарабатывать, занимаясь любимым делом.

— А если не хоккей, чем бы ты мог заниматься?

— Тяжелый вопрос. Я, наверное, в первую очередь вернулся бы к учебе, ведь я закончил школу, а высшего образования не получал. А потом... Не знаю. Посмотрим лет через 20 (смеется).

— На кого из вратарей ты смотрел как на кумиров?

— Я очень хорошо помню, как я первый раз увидел Кари Лехтонена. Мне было лет 13-14, и тогда он выступал за «Йокерит». Это был как раз тот сезон, когда они выиграли СМ-лигу. Мне очень нравился его стиль игры и его качества — гибкость, быстрота, умение сохранять спокойствие. Так что я могу сказать, что это был мой кумир номер один. Но кроме него, конечно, есть много достойных финских вратарей — Микка Кипрусофф, Пекка Ринне, в общем, те, кто тоже играет — или играли — в НХЛ.

— Ты прошел через все возраста национальной сборной Финляндии — от юношеской до взрослой. Бытует мнение, что для игрока — а особенно для вратаря — безусловно, престижно попадать в состав национальной команды, но в определенном возрасте это может помешать выступлению за клуб, или переходу во взрослый хоккей. У тебя не было таких проблем?

— Нет, я считаю, что игры за сборную мне помогали расти, как вратарю. Когда ты играешь против сильнейших хоккеистов своего возраста со всего мира, то ты понимаешь, идешь ли ты в правильном направлении, прибавляешь ли по сравнению с ними. Понимаешь, что надо делать, чтобы стать лучше.

— Первые матчи за взрослую команду на клубном уровне ты провел в составе «Йокерита», но значился в команде лишь вторым вратарем и играл мало...

— Это было как раз в том возрасте, когда меня посещали мысли закончить с хоккеем. Я тренировался с «мужиками», но практически не играл за них, и в то же время за молодежную команду мне удалось провести всего около 20 матчей в сезоне. А место в воротах основной команды мне тем более доверяли очень редко, полагая, что я еще не готов. Но я вынес свои уроки в жизни из тех лет. Сейчас я уже не такой «зеленый» и глупый.

— И снова вернемся к «Пеликанс». Кроме знакомства с Паси Нурминеном, твой переход в состав этой команды безусловно был шагом вперед?

— Да, но в первом сезоне планировалось, что я буду вторым вратарем. Но из-за травмы нашего основного голкипера мне пришлось отыграть в первых 15 матчах сезона. Были и хорошие, и плохие игры, но было важно то, что я понял для себя, что готов играть на таком уровне. Я стал более уверенным в себе, и это было очень важно для меня.

— Потом была первая попытка в Северной Америке — ты подписал контракт новичка с «Филадельфией»...

— Я был в расположении сборной Финляндии на чемпионате мира в Словакии, мне позвонил агент и сказал, что «Флайерз» хотят подписать со мной контракт. Я этого, конечно, не ожидал. Но, к сожалению, закрепиться в составе «Филадельфии» у меня не получилось. Но, может быть, у меня будет еще один шанс попробовать себя в НХЛ.

— К слову, на том чемпионате мира Финляндия выиграла золото, но ты был лишь третьим голкипером команды на турнире. А в следующем сезоне ты стал серебряным призером СМ-лиги в роли основного вратаря «Пеликанов». Надо полагать, разница в ощущениях значительная?

— Честно говоря, да. Что касается сборной, то это был вообще мой первый вызов в состав главной национальной команды, тем более на чемпионат мира. Я был счастлив быть там и тренироваться вместе с такими игроками как Микко Койву, Туомо Рууту, с восходящей звездой Микаэелем Гранлундом. В воротах у нас великолепно играли Петри Веханен и Теему Лассила. Но я упорно тренировался, был вместе с командой, в общем, делал все, что от меня требовалось. Это чемпионство — большая победа для Финляндии.

А потом был «серебряный» сезон с «Пеликанс». Никто особо и не ожидал, что мы пройдем так далеко, но в нашем составе было много хороших игроков, и вообще — внутрикомандная «химия» была на хорошем уровне. Я прекрасно себя чувствовал и уверенно играл до того момента, пока у меня не начались проблемы с бедром — примерно, в декабре. Я мог играть месяц, а потом выбывал на две недели, потом снова месяц в строю — и снова продолжительная пауза. В плей-офф я сыграл не так много, а в самой важной финальной серии провел только два матча. Кто знает, могло ли все сложиться иначе, если бы не моя травма? Я бы хотел помочь команде намного больше, чем у меня это получилось сделать.

— «Пеликанс» известны своими незаурядными рекламными роликами, которые можно посмотреть, к примеру, на YouTube. И в одном из таких роликов тренер расстреливает из пушки твои ворота, заставляя тебе отбить примерно сотню шайб за пару-тройку секунд. Было интересно принять участие в съемках?

— Да, было интересно, но в момент съемок я не очень представлял себе, что из этого получится, а все спецэффекты — «пушка» для шайб, сотня бросков — это было добавлено уже потом на компьютере. Думаю, болельщикам понравились эти видео. Я знаю, что есть еще несколько из этой серии, например, где игрок применяет силовой прием против заливочной машины. Выглядит здорово.

— После успеха в «Пеликанс» ты предпринял вторую попытку заиграть в Северной Америке, но на этот раз ты провел часть сезона в Хоккейной лиге восточного побережья, и лишь несколько матчей в АХЛ...

— Сложно на самом деле однозначно сказать, почему у меня не получилось. Я играл за «Трентон» — клуб из системы «Флайерз». Мне требовалось перестроиться на игру на маленьких площадках, и я считаю, что мне это удавалось, но тренеры хотели, чтобы я играл иначе — глубже в воротах, практически на линии, в то время как я привык играть на «дуге» или даже за ней. Мне было совсем неудобно действовать в новой манере и исполнять эти требования, и месяца через четыре я попросил обмена. Я собирался даже вернуться в Европу, но получилось так, что мной заинтересовалась «Оклахома», и я отправился в АХЛ. Не сказать, что я играл хорошо — сказалось то время, что я провел в «Трентоне» — у меня уже не было такой уверенности в своих силах. Но в любом случае время, проведенное в «Оклахоме», оставило только положительные эмоции.

— Сейчас, играя в КХЛ, тебе приходится изменять или корректировать свой стиль игры?

— Мне приходится вспоминать то, как я играл в Финляндии. И примерно этого же стиля игры требует от меня наш тренер вратарей Николай Мишин. Есть еще моменты, над которыми мне нужно работать, что-то я делаю так, как привык делать в Северной Америке, но с каждым днем я чувствую себя увереннее на больших площадках. Пожалуй, основной момент, на который я стараюсь обращать внимание — это стараться не играть «глубоко» в воротах, а выходить на вершину или за пределы вратарской площади.

— А какие свои сильные стороны ты можешь выделить?

— Думаю, я неплохо читаю игру. Уверенно справляюсь с прямыми бросками и добиваниями, когда вижу шайбу. А когда не вижу, мне помогают мой рост и габариты.

— Почему вообще минувшим летом ты выбрал Новокузнецк? Или это был единственный вариант в КХЛ?

— Насколько я знаю, мой агент разговаривал с несколькими командами, но они не проявили во мне такой заинтересованности, как «Металлург». Когда я узнал о том, что Новокузнецк предлагает мне контракт, времени на раздумья у меня было пару дней. Я начал собирать информацию о команде, и вспомнил, что один из моих партнеров по «Оклахоме» играл с Брентом Сопелом в Чикаго. Я попросил его позвонить Бренту и узнать его мнение о «Металлурге», в составе которого он провел два предыдущих сезона. Сопел отозвался исключительно положительно. Я знаю, что Новокузнецк ни разу не попадал в плей-офф КХЛ, поэтому для меня переход сюда — это хороший вызов и шанс помочь команде выполнить свои задачи.

— Сейчас по прошествии определенного времени можешь сказать, в чем твои представления о КХЛ не совпали с тем, что есть на самом деле?

— Я пытался узнать, в каком стиле играют команды в КХЛ, и мне говорили — здесь все играют в пас, бросают не так много пытаются разыгрывать красиво или «до верного»... А потом я вышел на первую тренировку с «Металлургом» и мне начали бросать отовсюду — и я подумал: «Эй! Похоже меня обманули!». Но, конечно же, в этой лиге есть команды, играя против которых приходится ждать бросков довольно долго и постоянно держать себя в боевой готовности. В Северной Америке наоборот все команды играют примерно одинаково в этом плане — бросают при любой возможности.

— А тебе ближе какой ход матча — когда ты дольше находишься в ожидании, читаешь игру или когда постоянно отбиваешь броски?

— Зависит от того, как я себя чувствую и в каком состоянии подхожу к игре. Если я готов на 100% — то я, конечно, люблю, когда соперник бросает часто. Но в любом случае — 10 или 50 бросков за игру — вратарь должен быть готов к каждому.

— Какой момент для тебя самый важный, когда ты начинаешь игру? Отбить первый бросок?

— Я бы не сказал так. Бывает, что со второго броска в игре пропускаешь гол — не нужно на этом концентрироваться, нужно быть готовым к следующим броскам. С пропущенными шайбами уже ничего не поделаешь.

— Распорядок в игровой день у тебя, как правило, всегда один и тот же?

— Да. Я приезжаю во Дворец как можно раньше, завтракаю, потом кручу велосипед с полчаса. Затем утренняя раскатка, обед — и я ухожу домой. Никогда не сплю в игровой день, а смотрю фильмы, или обзоры матчей, или просто читаю новости в интернете. Возвращаюсь на арену тоже весьма рано — часа за три до игры. Готовлю экипировку, включаю музыку и концентрируюсь на игре.

— Какая музыку ты слушаешь перед матчем?

— Всегда рок-н-ролл. В раздевалке обычно играет «техно», поэтому мне приходится надевать наушники (смеется).

— Почему ты выбрал номер 32?

— Не знаю, честно говоря. На предсезонке у меня был номер 41, потом мне предложили его поменять и дали два на выбор — 30 и 32. Я вспомнил, что Кари Лехтонен играет под 32-ым, и, наверное, поэтому выбрал его.

— И заключительный, традиционный вопрос — твои пожелания болельщикам в Новокузнецке.

— После трех первых домашних матчей я могу сказать, что поддержка болельщиков здесь — просто невероятная. Лично мне, да и всей команде, это помогает играть лучше. Но выигрывать удается не всегда, потому что любой соперник также сильно хочет победить, как и мы. Я знаю, что болельщики ждут от нас результата, и поверьте — каждый игрок в команде старается для того, чтобы этот результат был. Продолжайте нас поддерживать в том же духе!